Переписка Михаила Лашкевича и Александра Марголина

Александр, здравствуйте!
Вас тоже с наступающим!
Меня тронул ваш рисунок. Честно говоря, я не знаю, мог бы я выдержать тюрьму или нет. Трудно себе представить, как можно проводить жизнь с людьми, которых не выбираешь, и в ситуации, когда от тебя ничего не зависит. И когда нужно постоянно концентрироваться на защите себя. И еще, я слышал, что теперь в камерах есть телевизор. Для меня это просто было бы пыткой.
У меня дела, в общем-то, нормально. Пишу статью по своей науке (квантовая теория поля, физика, но почти математика) плюс отчет по гранту. Наука как-то живет, нам даже вдруг стали платить какие-то приличные деньги (выиграли большой грант). Но ощущение, что это все плохо закончится. Не может такого быть, чтобы в условиях экономического кризиса из науки сделали бы заповедник стабильности. Ну, да, ладно. Пока живем, пока работаем. А дальше будь, что будет.
По возможности стараюсь участвовать в протестной жизни. Вот в субботу будет аж два пикета: по Украине и по вам, политзаключенным. 14 декабря Сергей Шаров-Делоне и Тамара Лежнина (ну, и еще много хороших людей) готовят вечер в поддержку узников. Спасибо, что еще Сахарница есть.
Дочитываю очень хорошую книжку моей приятельницы Ольги Розенблюм "...Ожидание большой перемены". Это литературно-биографическое исследование о Булате Окуджаве. В основном, она посвящена тому периоду, когда Окуждава был мало кому известен - до середины пятидесятых, до переезда в Москву. Становление Окуджавы как поэта. Там очень много интересных моментов. Окуджава в своих интервью и, тем более, автобиографической прозе был не очень точен. И Ольга отыскала множество документов и взяла интервью с друзьями Окуджавы. Интересно то, что сравнение фактических событий с тем, как их описывал Окуджава, оттеняет то, что для него было важным в разные периоды жизни. И еще очень интересно, как Окуджава, начинавший как вполне советский молодой поэт (писал в полковую газету!), искал свой язык. И как в его ранних малоизвестных стихах это сочетается: знакомые нам окуджавские ноты неожиданно прорываются через вполне вторичный текст, написанный по послевоенным советским лекалам.
Другая книжка, которую я недавно прочел, это книга Ирвина Ялома "Все мы творения на день". Вы знаете этого автора? Это американский психотерапевт (и писатель), который положил в основу своей работы с пациентами работу принцип "здесь и сейчас". То есть само общение с пациентами, качество этого общения, искренность и интерес как средства терапии. При этом он уделяет много внимания отношению человека со смертью, с чувством конечности жизни, с осмыслением прожитой части жизни. Он много работал (и работает) с людьми, перенесшими утрату близких, с онкобольными в терминальной стадии, с пациентами психиатрических клиник. Эта книга - записки уже восьмидесятилетнего терапевта, грустные, но совсем не мрачные. О сути терапии, о непредсказуемости человеческой личности, о бессмысленности диагнозов. И, помимо всего прочего, это хорошая проза (хотя в данном случае и неряшливо переведенная на русский).
Ладно, заговорился.
Удачи! Держитесь!
Михаил Лашкевич

 

Михаил Лашкевич (04.12.2014)

Михаил, добрый день! Как у вас дела? Спасибо за письмо. Конечно, я надеялся на хоть какое-то смягчение. Странно, что даже в мелочах, типа ареста машин, не удовлетворили ходатайства. Да, многое было понятно уже сразу по звездам на погонах прокурора. Старший в таком деле – это уже однозначный диагноз, что реальной борьбы аргументов не будет. Отделался общими фразами. Теперь жду этапа, надеюсь, что не засижусь. Вот только эл. письма туда уже писать не получится. Поэтому на всякий поздравляю вас с наступающим Новым Годом! Всех вам благ. Будьте здоровы и всегда надейтесь на лучшее!

С уважением, Александр.

С Новым Годом!

Александр Марголин (02.12.2014)

Михаил, добрый день! Как у вас дела? Спасибо за письмо. Конечно, я надеялся на хоть какое-то смягчение. Странно, что даже в мелочах, типа ареста машин, не удовлетворили ходатайства. Да, многое было понятно уже сразу по звездам на погонах прокурора. Старший в таком деле – это уже однозначный диагноз, что реальной борьбы аргументов не будет. Отделался общими фразами. Теперь жду этапа, надеюсь, что не засижусь. Вот только эл. письма туда уже писать не получится. Поэтому на всякий поздравляю вас с наступающим Новым Годом! Всех вам благ. Будьте здоровы и всегда надейтесь на лучшее!

С уважением, Александр.

С Новым Годом!

Михаил Лашкевич (30.11.2014)

Михаил, добрый день! Как у вас дела? Большое спасибо за письмо. Отец тоже был на этом вечере. Вчера было свидание, услышал о вечере много хороших слов. На Новокузнецкую ездил дядя. Увы, у него проблемы со спиной (все-таки уже под семьдесят, а травма давняя), поэтому ему это не легко. Но он молодцом.

Михаил, мне на самом деле все интересно, но больше конечно хочется узнавать новости по своему делу (для этого есть адвокаты), движухе, а также про экономику и СМИ.

Раньше в булочной около Первомайской продавались замечательные рогалики (помните в СССР по пять копеек?). Как-то будучи по работе в этом районе заехал – а там ювелирный…

Есть некоторые вещи, которые почему-то при всем нынешним изобилии хочется вернуть: рогалики, мороженное за 7 копеек, отдельная вещь: аппарат газ. воды: нужно будет после освобождения выкупить в пищевом институте рецепт сиропа за три копейки:)

Мне назначили на 27ое ноября апелляцию. Следовательно где-то в середине декабря я уеду. Отмечу ДР на этапе, либо в пересыльной тюрьме, либо в карантине лагеря. Вот думаю, что взять, чтоб отметить: карамель, плитку шоколада, лимоны:) Романтизьм:)

Спасибо, Михаил, за поддержку.

Может когда-нибудь пожарим в парке шашлыки.

Всего наилучшего. С уважением. Александр

Александр Марголин (12.11.2014)

Александр, извините, что долго не писал. Честно говоря, мне трудно начать письмо, потому что я не знаю, что вам будет интересно узнать.
8 ноября мы провели вечер в поддержку политзаключенных в Сахарнице. Пришло много народу, собрали довольно много денег (больше 130 тысяч руб.).
Выступал Александр Городницкий со стихами, песнями и фрагментом своего фильма. Он нисколько не сдал, несмотря на 81 год, ни как человек, ни как поэт. Многие не только стихи, но и песни я слышал впервые. Что касается фильма, то Городницкий с какими-то молодыми операторами делает такой длинный много-многосерийный фильм о своей жизни. На вечере он показал серию про то, как в конце пятидесятых, когда стал ездить в геологические экспедиции на Север, узнал о лагерях. Во-первых, и калючка, и вышки, и кладбища еще оставались там, да и некоторые лагеря еще вполне действовали. На какой-то из стоянок на берегу реки каждый день им приносило кости. Потом он узнал, что выше по течению когда-то каждое лето расстреливали зеков, прежде чем привозили новый этап, а убитых прикапывали неглубоко на берегу. Во-вторых, было много бывших зеков среди рабочих. По его словам, именно лагерные песни, которые он услышал от работяг, и толкнули его на то, чтобы сочинять песни на свои стихи.
Протестная активность продолжается. Каждое шестое число проводим пикеты. Обязательно проводится согласованный пикет на Новокузнецкой, а кто готов "винтиться" идет на Манежную площадь с одиночными пикетами. (Власти упорно не хотят именно по 6-м числам и именно на Менежной площади закон.) Некоторые успевают и туда, и туда. В этот раз я не успевал на пикеты к обычному времени, так что взял плакат и постоял с одиночным пикетом по дороге - на Цветном Бульваре.
Пожалуйста, напишите, о чем вам было бы интересно услышать.
Михаил Лашкевич

Михаил Лашкевич (10.11.2014)